Sense – voyage

…Он верит в чудеса — и чудеса происходят.
Он убежден, что мыслью способен преобразовать жизнь,
— и жизнь постепенно становится иной.
Он не сомневается в том, что встретит любовь,
— и вот появляется любовь.

Время от времени он испытывает горькое разочарование.
Порой ему приходится страдать.
Но…
На каждое поражение приходится две победы.

Это знает каждый,…
лучше всего — следовать за светом.

из «Книги воина света» Пауло Коэльо (1997)

«Сверхъестественное вернулось, – считает Юджин Такер (современник), американский кибермыслитель, исследователь новых медиа, генетики и оккультизма. – Не в виде отвлеченных молитв и санкционированных божеством священных войн, но в одеяниях объектов медиа, окружающих нас, вставленных в саму материальную ткань наших тел, городов и жизней…».

Фотография со съемочной площадки фильма «Га́рри По́ттер и тайная комната» (англ. Harry Potter and the Chamber of Secrets) — второй фильм из серии о Гарри Поттере, основанный на романе Дж. К. Роулинг. Режиссер Крис Коламбус

Всегда существовали эти абсолютно разные, и потому часто противоречащие  друг другу открытиями, дороги познания мира, о которых говорит Ричард Радд (современник) в книге «Генные ключи: открытие высшей цели, заключенной в вашей ДНК»: «Путь слева – путь науки, который может довести только до парадокса, абсолютного предела научного или логического мышления. Путь справа – путь художника или поэта. Поэт действует вне ума и стремится приблизиться к тайне через сердце. Но сердце и душа ограничены их собственными желаниями поэтому, не достигнут предельной цели…  Третий путь – путь мистика, который не примет ни путь поиска, ни путь желания. Мистик испытывает такое глубокое уважение к тайне, что не имеет никакой программы или потребности ее «понять», но просто упивается тайной…». Но чудо нашего времени стоит в том, что каждая дорога привела в место, где сам смысл противоречия теряет всякие основания.

Это естественный контур жизни для замечающих границы сверхъестественного, и живая реальность того нереального, как кажется нам, пребывающим в мире вещей, поскольку «…мистический опыт — особое состояние сознания (мистическое сознание). Оно в этом значении нечувственно и неинтеллектуально, но способно улавливать изначальное единство всех вещей. В этом океаническом пространстве устраняются различия между индивидом и миром…» — считал Стефан Цвейг (1881—1942), австрийский писатель, критик, автор множества новелл и беллетризованных биографий.

Кадр из фильма «Библиотекарь» (англ. The Librarian) — серия фильмов о Библиотекаре, охраняющем древние магические реликвии в старинной библиотеке (2004, 2006, 2008). Режиссёры Питер Уинтер и Джонатан Фрейкс

«Нужно быть многострунным, чтобы заиграть на гуслях Вечности» гласит древняя мудрость. «Человек должен всюду искать, рыться в древних фолиантах мистиков, углубляться в трансцендентальные изыскания философов, изучать древность и ее памятники, черпать из музыкальных созвучий, жить с каждым листком в природе, понять все страдания и их умиротворить, жить в вихре суетного света, любить и ненавидеть, порой жить грезой и качаться в волнах фантазии, порой анализировать с холодной усмешкой скептика, путешествовать, читать романы, любить искусство, понять прелесть варварства, вечно искать, всюду, везде искать, все нанизывать на ось опыта и оставаться теплым и ясным, как солнечный луч, быть спокойным, холодным, недвижным, как снег Гималаев, быть буйным и мятежным, как море — таков должен быть истинный искатель!» — трактовал смысл любознательности человека Владимир Шмаков в «Священной книге Тота» (первое издание — М., 1916).

Королевская библиотека Эскориала, Мадрид, Испания. Монастырь Эскориáл (исп. El Escorial) — дворец и резиденция короля Испании Филиппа II

Особенно сейчас, когда «…в связи с тем, что налицо пресыщение людей всякого рода абст­ракциями, навязанными ценностями, нагромождением экономичес­ких и идеологических построений, мы, не оспаривая этого факта, можем, однако, наблюдать, как внимание людей сосредоточивает­ся на целях, находящихся в непосредственной близости, на дейст­вительной общности чувств, на всех тех вещах, что составляют це­лый мир привычек, ритуалов, мир, принимаемый таким, как он есть (taken for granted)…» считает  Мишель Маффесоли (социолог, современник) в работе «Околдованность мира или божественное социальное».

Вэй Дэ-Хань или Бронислав Виногродский, китаевед и писатель,  с характерной творчеству восточной мудростью, говорит «Без чудес здесь делать нечего. А чудеса — это состояние духа, на поле которого пробегают волны обстоятельств».

Библиотека Страговского монастыря, Прага, Чехия. Страговский монастырь (чеш. Strahovský klášter) относится к старейшим монастырям ордена монахов-премонстрантов

«Между наукой и мистикой существуют многомерные связи. Именно в мистике родилась идея всеохватности, универсальности, цельности мира. Но разве наука исходит не из тех же предпосылок? Оказывается, нет, во всяком случае не всегда… Были эпохи, когда мистика дополняла науку, но, избавившись от смутного интуитивного постижения бытия, наука кое-что утратила. Она стала теснить интуицию, дробить познание. Великие мистики средневековья Я. Бёме, Парацельс, Майстер Экхарт обладали огромным гностическим даром. Это подчеркивает Н. А. Бердяев: «Ведь должно признать, что истина может открываться через искусство Данте и Достоевского или через гностическую мистику Якова Бёме в гораздо большей степени через Когена или Гуссерля». Общеобязательность научного сознания — не единственный прорыв к истине…» разделяет это же мнение ныне здравствующая Людмила Пантелеевна Буева (Институт философии Российской академии наук) в статье «У. Джеймс как основатель психологии личности».

Групповой портрет сотрудников Императорской Публичной Библиотеки по случаю десятилетия пребывания Д.Ф. Кобеко на посту Директора

«Если на заре существования письменности чтение вслух было нормой, как же чувствовали себя читатели в огромных древних библиотеках? И ассирийский ученый, изучающий одну из тридцати тысяч табличек в библиотеке царя Ашшурбанипала в VII веке до н. э., и те, кто разворачивал свитки в библиотеках Александрии и Пергама, и сам Августин, разыскивавший нужные тексты в библиотеках Карфагена и Рима, работали, должно быть, под постоянный ровный гул… А сегодня ни в Британской ни в Национальной библиотеках тишина уже не является абсолютной; молчаливому чтению аккомпанирует постукивание клавиш многочисленных ноутбуков, как будто стаи дятлов поселились в заполненных книгами залах. Трудно ли было тогда, в дни Афин и Пергама, пытаться сосредоточиться на чтении, когда десятки читателей вокруг раскладывают таблички или разворачивают пергаменты, бормоча себе под нос каждый свою историю? Возможно, они не слышали гула; возможно, они не знали, что можно читать как-то иначе. Во всяком случае, до нас дошли жалобы на шум в библиотеках Греции и Рима так, Сенека, писавший в I веке, сетовал на постоянный шум во время работы…»  из  «Истории чтения» Альберто Мангуэля (2008).

Библиотека монастыря святого Флориана, Австрия.

«Против окружавшего ее мира грубости у нее было лишь единственное оружие: книги, которые она брала в городской библиотеке; особенно романы: она прочитала их уйму — от Филдинга до Томаса Манна. Они давали ей возможность иллюзорного бегства из жизни, не устраивавшей ее, а кроме того, имели для нее значение и некой вещи: она любила, держа книгу под мышкой, прохаживаться по улице. Книги обрели для нее тоже значение, что и элегантная трость для денди минувшего века. Они отличали ее от других…» Милан Кундера «Невыносимая легкость бытия» (1982).

Французского дизайнера Олимпию Лё-Тан (Olympia Le-Tan) прославили клатчи в виде обложек книг. Олимпия предложила девушкам простой способ казаться умнее

«Это книга!

Спустя время, ты помнишь только ощущение от неё. Едва различаемую, мерцающую память чувства, с которым жил во время чтения. Забылись события и места, волновавшие тогда хлопоты и встречи, но одно лишь прикосновение к её обложке возвращает к себе тогдашнему. И оживают обрывки ночей с прикроватной лампой, случайные и бессмысленные звонки, оторвавшие от сюжета, малознакомые люди, с которыми пересекся судьбой в тот момент. Загнутые уголки её страниц («Что же ты нашел там тогда!?»)  тревожат так, будто это обнаруженные любовные письма близкого человека. Пометки, сделанные карандашом на полях, поднимают волну восторга и трепета, как прикосновение к любимому телу. Вот он ты, удивленный тексту в несколько строк тогда, предстаешь на удивление себе сейчас. И открытие изумляет, прогоняя сон на несколько ночей — ты чувствовал, что станет занимать твой ум через многие годы. Так почему же так долго ты не находил этого главного сюжета внутри себя!? Ты признал это только сейчас. Дал себе  свободу жить — понимать, что чувствуешь и ощущать каждое движение мысли. А книга знала секрет твоего предназначения. И она тебя выбрала…»  Марта Дарц Юрьева, записка от 6 августа 2013.

Studio Interior (1882). Уильям Мерритт Чейз (англ. William Merritt Chase, 1849-1919) — американский художник-импрессионист

Для книгочеев*

* Книгочей в древнерусской традиции не просто человек, который много читает, много знает и любит книги. Это человек, отвечающий за грамоту, «книжник» по самой своей природе. Книгочей осознаёт, что к чтению нужно подходить ответственно, всех книг всё равно не прочитать, однако важно, чтобы книги не только доставляли удовольствие, но и приносили пользу.